Читаем без скачивания Скверно для дела [= Плохо для бизнеса] - Рекс Стаут

Джад огрызнулся:

— Что там еще?

— Джентльмен, сэр!.. — Слуга приблизился, держа в руке поднос для визитных карточек.

— Я занят. Меня нет. Ни для кого!

— Да, сэр. Но он настаивает…

— Кто это?.. Ладно, давайте визитку.

Поднос поставили перед ним, и Джад, взглянув на карточку, нахмурился. Его глаза сузились, словно буравя визитку, а затем впились в Фокса, когда он протянул ее детективу. Фокс взял визитку и увидел, что на ней написано:

«ДЖОЗЕФ ДЭЙМОН

Инспектор Управление полиции Нью-Йорка».

Фокс прочитал в прищуренных глазах, устремленных на него, зловещее выражение, в котором подозрение смешалось с обвинением, и ответил:

— Нет!

— Если вы играете…

— Я же сказал: нет. — Фокс вернул карточку. — Почему бы нам его не впустить? Я ведь всего-навсего пришел для того, чтобы выяснить подробности предложения «Консолидейтед Кэрелз», предлагающей приобрести бизнес Тингли. Чем не причина? — Он улыбнулся.

— Я бы предпочел… Вы можете обождать в соседней комнате… — Джад коротко приказал слуге привести посетителя, и тот отправился выполнять распоряжение.

— Возможно, — предположил Фокс, — они каким-то образом докопались, что вы и были тот таинственный мистер Браун, посетивший Тингли во вторник утром. Их хлебом не корми, только дай уцепиться за что-либо подобное. Как вы выпутаетесь, конечно, дело ваше, но если хотите получить от меня дельный совет, то не пытайтесь в присутствии Дэймона повторить свое предложение о том, чтобы я обождал в соседней комнате. Это может поставить вас в неудобное положение, так как я все равно этого не сделаю.

Гатри Джад, потирая кончики пальцев, ничего не ответил и вообще не сделал ни одного движения, пока не повернул голову в сторону открывающейся двери и не встал, чтобы приветствовать посетителя.

Инспектор Дэймон пересек комнату и, когда увидел протянутую руку, переложил кожаную сумку, которую нес, из правой руки в левую, чтобы ответить на рукопожатие. Фокс, также поднявшийся, был втайне доволен и в равной степени поражен полным отсутствием удивления или любопытства, которое, казалось бы, должно было вызвать его неожиданное присутствие здесь.

Когда настала его очередь, он также протянул руку:

— Добрый вечер, инспектор!

— Привет, Фокс! Как поживаешь? — В голосе Дэймона прозвучало радушия не больше, чем обычно, а глаза смотрели ничуть не угрюмее, чем всегда. Он повернулся к хозяину: — Извините за то, что вынужден вторгнуться к вам, мистер Джад!

— Ничего страшного! — отрывисто ответил Джад. — Садитесь! Чем могу быть полезен?

— Ну… — Дэймон бросил взгляд на Фокса. — Боюсь, что должен обсудить с вами сугубо конфиденциальное дело. Если хотите сначала закончить ваши дела с мистером Фоксом, то я могу и обождать…

— Нет, нет! Конфиденциальное дело? Выкладывайте!

Я уже убедился… что на благоразумие мистера Фокса вполне можно положиться. Так что давайте при нем!

— Но для меня было бы предпочтительней, — настаивал Дэймон, — обсудить это лично с вами.

— Но не для меня, — отрезал Джад. Он сел. — Пожалуйста, примите во внимание следующее, инспектор!

Вы были допущены сюда в момент, когда я был чертовски занят, это сделано только ради уважения к должности, которую вы занимаете. Прошу вас, скажите мне, что вы хотите?

— Уверяю вас, мистер Джад, что вам, возможно, придется пожалеть…

— Я никогда ни о чем не сожалею!

Дэймон сдался, усевшись, поставил кожаную сумку на пол перед собой, нагнулся, расстегнул замки и открыл ее. Он выпрямился и взглянул на Джада.

— Посылка, отправленная по почте на мое имя, была доставлена в управление полиции в пять часов после полудня. Отправлена этим утром с Тридцать четвертой улицы. Упакована в коричневую бумагу, перевязана шпагатом, адрес написан от руки чернильным карандашом. — Он нагнулся, достал какой-то предмет из сумки и положил его на колени. — Это было в посылке. Могу я спросить, видели ли вы это когда-нибудь прежде?

Джад ответил:

— Нет!

Дэймон перевел взгляд.

— Раз уж вы здесь, Фокс, тот же вопрос я задам и вам.

Фокс отрицательно покачал головой.

— Нет, не приходилось!

— Как видите, — продолжал Дэймон, — эти металлические шкатулки с замком подобного типа продаются в магазинах для хранения ценных бумаг; замок очень надежный, да и сама шкатулка отменного качества и весьма тяжелая. Вот здесь, на крышке ее, довольно грубо, видимо кончиком ножа, вырезаны буквы «Г.Д.». Первое, что из этого следует, — это то, что шкатулка, похожая по описанию на эту, включая и инициалы «Г.Д.» на крышке, была оставлена на ваше имя по завещанию Артура Тингли. Комиссар полиции спрашивал вас о ней в то утро, и вы заявили, что ничего не знаете о шкатулке и понятия не имеете, что в ней может находиться. Припоминаете, мистер Джад?

— Припоминаю, — признал Джад. — Хомберт сообщил мне, что в завещании сказано, что шкатулку можно найти в офисе Тингли, но ее там не оказалось.

— Совершенно верно! Второе — это то, что замок ее был взломан. Он уже был взломан, когда посылку вскрыли. Третье — это ее содержимое. — Инспектор окинул взглядом Джада. — Желаете ли вы поверить в то, что в ней находится, так же как и в благоразумие Фокса?

— Откуда мне знать? Я… впрочем, продолжайте!

— Очень хорошо! — Дэймон откинул крышку. — Предмет номер один — пара детских башмачков.

Инспектор представил их на обозрение — и ничего не могло выглядеть более несуразным в той атмосфере, которая царила в этот момент в комнате, чем то, на чем сосредоточились пристальные взгляды всех троих. Детские башмачки предназначались для маленького ребенка и были изрядно поношены, верх их покороблен, мыски задраны кверху, подошвы стерты.

Дэймон поставил их на ковер возле ножки своего стула.

— Предмет номер два — папка с тиснением на обложке: «Метрополитен Траст компани», а внутри отпечатанный список ее ответственных работников по состоянию на 29 июня 1939 года. Чернильным кружком обведены имена Гатри Джада и президента и сумма общих доходов — шестьсот тридцать миллионов долларов.

Дэймон положил папку обратно в шкатулку и извлек новый экспонат.

— Предмет номер три — большой посылочный конверт из плотной бумаги. Он был запечатан, но печать сломана, и конверт вскрыт. На нем надпись, сделанная рукой Артура Тингли, следующего содержания:

«Конфиденциально. В случае моей смерти вручить лично в руки Гатри Джада. Артур Тингли. Июль, девятого, 1936 год».

Джад уже протянул руку:

— Это мое! — Его тон был резким и не допускающим возражений. — И вы осмелились открыть…

— Нет, сэр, я его не вскрывал. — Дэймон не выказывал ни малейшего намерения отдать конверт. — Он был уже вскрыт до меня. Это, бесспорно, ваша собственность, и, как таковая, будет вам передана, но в настоящее время пока останется у нас. В нем содержится: свидетельство о рождении «ребенка Филипа», датированное 18 сентября 1911 года, и четыре страницы записей Эллен Джеймс в связи с пребыванием в этом заведении некой молодой женщины по имени Марта Джад; письменное заявление, датированное 9 июля 1936 года и подписанное Артуром Тингли. Кроме того, там есть свидетельство об официальном усыновлении Филипа Тингли Артуром Тингли, датированное 11 мая 1915 года. Если желаете, то можете просмотреть документы в моем присутствии…

— Нет, — отрезал Джад. — Однако требую немедленной передачи мне шкатулки со всем ее содержимым!

Дэймон рассматривал его с кислым видом.

— В данный момент, сэр…

— Я сам отберу ее! — воскликнул Джад.

— Сомневаюсь в этом. Свидетельство по делу об убийстве…

— Шкатулка ничего общего не имеет с убийством Тингли!

— Надеюсь, что это так. — Дэймон постарался придать своему голосу искренность. — Можете представить, как мало удовольствия я испытывал по дороге сюда.

Такой человек, как вы, и вдруг подобная вещь! Скажу вам откровенно: окружной прокурор не пожелал с этим связываться, что называется, умыл руки и возложил эту обязанность на меня. Поймите, это моя работа, и я ею занимаюсь. У вас есть сестра по имени Марта. Была ли она в приюте Эллен Джеймс в 1911 году?

Гатри Джад скрестил руки.

— Для вашей же пользы было бы лучше, если бы вы последовали примеру окружного прокурора. Утром вам придется беседовать с моим адвокатом. — Гатри Джад указал пальцем на шкатулку. — Советовал бы вам оставить ее здесь. Она принадлежит мне.

— Значит, вы отказываетесь отвечать на любые вопросы, связанные с нею?

— Я отказываюсь отвечать вообще на какие бы то ни было вопросы! И сразу же позвоню Хомберту, как только вы уберетесь отсюда.

Дэймон хмыкнул. Методически, без спешки, он вложил все бумаги обратно в конверт, конверт в шкатулку, сверху всего этого поставил башмачки, закрыл крышку, положил шкатулку в кожаную сумку, тщательно застегнул застежки и поднялся.